Одному Богу ведомо, какими судьбами на пути Ди Мауро в эту чудесную влажную ночь образовался родственник. Гордость – а человеческое имя его блондин и не думал запоминать – не устоял перед натиском упершегося рогами родича и в результате был включен в компанию приключенцев. И приключенцами они были, крадучись подобно умелым ворам во тьме. Ну ладно, Марко иногда подрабатывал мелким воровством, но его истукан-братец?! Воистину забавная ситуация – если до встречи со вторым грехом мужчина собирался прийти по-тихому, то теперь только и успевал, что подхохатывать.
Добираться до Нойрин было тем еще, адским, неудобным и долгим занятием. Подвиг, на который не каждый идиот подпишется, тем более, без приглашения от главы Круга. Но Мари бы не был Мари, являйся он только по приглашениям. Последние мужчина как раз настойчиво игнорировал, если не начинали куда-то тащить силой – легче согласиться, добраться до места, а потом, когда спутник расслабится, драпать со всех ног.
Мужчина, до того показывающий путь поплотнее запахнул куртку, затянул потуже ворот и заскользил по траве, подбираясь к брату и поправляя котомку с самым дорогим. Ведьмы почему-то всегда требуют подношений, восхвалений и восторженных взглядов. Гордячки. Его давняя знакомая, конечно, не требовала, но являться к ней без подарка было глупо – выпнет за порог, как пить дать. Через окно. А приземляться больно.
- Скажи мне, какие нормальные люди ломятся поздней ночью к ведьме в дом? Через дверь! Да у тебя проснулось чувство юмора, как я погляжу, – рассмеялся беззаботно Марко, сгрузил братцу сумку и прошел немного в сторону, под самый забор. Там за цветами он давно уже припрятал лестницу. Приставив оную к стене у окна и проверив, чтобы стояла устойчиво, обернулся. – Пропустить вперед? Не трусь, родственничек, Ной редко кусается.
И, не дожидаясь ответа, полез наверх. Кажется, окно, в котором горел свет, вело в кабинет?
Отворив раму и перекинув ногу через подоконник, мужчина забрался было внутрь, но тут снизу послышался дикий мяв. Дернувшись, блондин соскользнул с подоконника в комнату и отскочил, взвыв, когда в ногу впились чьи-то когти.
- Маршал! - попытка отцепить кошака от ноги закончилась неудачно. Марко ухватил черного за шкирку, дернул, поднял вверх, удерживая на вытянутой руке. Оглянулся, - Ир, он до сих пор злится, что его не назвали в честь еды? И доброй ночи. Мы тебя не разбудили? - невинно улыбнулся, поправляя волосы свободной рукой.

/внешний вид: легкая куртка, темно-синий шарф, светлая кофта, свободные хлопковые штаны заправлены в сапоги.

"Все-таки в окно, - раздраженно подумал Ин, глядя на родственника поднимающегося вверх по лестнице. - Да чтоб тебя... оборотень покусал!".
Он поднялся вслед за Марко, и взору его предстала чудеснейшая картина. "Я даже рад, что согласился на эту авантюру, таки воздалось ему. Да-а, карма-то работает, когда в нее веришь, удобно быть буддистом".
Действительно, было довольно забавно видеть блондина с забавной рожицей, пытающегося отцепить от своей ноги бесстрашное животное.
"И кличка подходящая, - размышлял Гордыня с улыбкой. - Маршал - это звучит... гордо".
Но улыбался он ровно до того момента, пока ему самому чуть не снес голову еще один кот. Эта рыжая бестия, никак иначе на тот момент Чжэн окрестить животное не мог, чуть не сняла с него скальп, немного не рассчитав в пикировании - как понял китаец, животное хотело к Алчности на спину.
Сняв таки с себя пушистый меховой мешочек, Гордыня огляделся.
Просторная комната, поделена на две зоны, выполнено все в теплых тонах, обустроено все рационально, насколько это возможно.
Столик-бар и бокал с вином на рабочем столе говорили о том, что женщина не против того, чтобы выпить. Само же присутствие женщины в кабинете в такое позднее время говорило о ее, если не ответственности и трудолюбии, то хотя бы о любви к своему делу.
Сама же ведьма, надо отметить, была очень красива. А платье на ней надетое лишь подчеркивало это.
Как и у многих достаточно взрослых ведьм, в голове у нее не было практически ни намека на гордыню.
"Да она чиста, словно слеза младенца, - удивился смертный грех. - Какая интересная дамочка".
Ведьма же вещала, что-то о наглости блондинистого родственника и понемногу перевела тему на самого Чжэна.
-Добрый вечер, уважаемая Ведьма Дорог, право, неудобно отвлекать вас от дел, - он неосознанно перевел взгляд на амулет в руках Алчности и, немного подумав над формулировкой, продолжил:
-Хотелось бы, так сказать, проконсультироваться, - улыбнулся азиат. - Я сейчас в раздумьях о моем дальнейшем пути. Кто же, как не вы, в состоянии рассеять мои сомнения?

Пашот деловито протянул лапы к столу, явно намереваясь слинять подальше из рук Алчности и, может быть, снова забраться на верхотуру. Мужчина его, конечно же, отпустил, не задумываясь, и продолжил разглядывать безделушки. Потом с них переключился на инструменты. Кто бы мог подумать, что несчастная, раздавленная девчонка, которую блондин встретил не больше десятилетия назад, будет способна делать что-то настолько сложное, изящное, непонятное, – «Поди разберись в разуме творца».
- ...Я умею ходить через дверь. Но тебе будет скучно, если подобное произойдет, к тому же Дейдре обычно плохо реагирует на мое появление у себя дома, знаешь ли, – протянул, слабо улыбнувшись при упоминании последней. Не то чтобы грех заботился о душевном равновесии ведьмы, но прошлое на то и прошлое, что оставляет отпечаток, – Так что встреча с дверью меня ждет исключительно в случае, если я буду не в состоянии двигаться… о. Так и знал, что ты меня любишь. Не знал только, что настолько, – хмыкнул, услышав заявление о том, что он «привычный».
Все это Алчность произносил, не отрывая взгляда от амулетов или простых безделушек, самому трудно определить. От своего занятия отвлекся только тогда, когда родственник подал голос. Было в нем что-то такое, что обратило на себя внимание блондина. Мари задумчиво, серьезно даже оглядел явно оскорбленного братца и фыркнул. Вроде Гордость не был глуп, давно должен был заметить, что его родственник мало к кому обращается по имени, а, обращаясь, чаще всего страшно перевирает.
- Ин Джэн. – послушно произнес вслед, посмотрел в потолок, хмыкнул, никак не прореагировав на последующие слова. Что же, родственник оказался наблюдателен в мере достаточной, чтобы заметить, но недостаточной, чтобы понять. Да и просто выводить его из равновесия было забавно. Как-никак встретились в первый раз за годы, праздник, надо отметить, – Скажи мне какую-нибудь ассоциацию. Сколько бы лет ему ни было, оно не похоже на остальные и сложнее истинного, хм, – и пожал плечами. Вечная проблема. Ту же Нойрин первые года два Мари называл то Нейлин, то Норана, то еще как-нибудь в том же духе, все чаще давая ей ласкательные клички. – Или будь добр появляться под человеческой личной почаще, – да и легче сделать вид, что тебе не так уж важно, как зовут собеседника, чем постоянно запинаться, опасаясь назвать не так.
Фразу про то, что никогда не спрашивал совета Ведьмы Дорог, блондин проигнорировал. Не спрашивал, и не спросит, у него были на то причины.
Слова же брюнетки про амулеты заставили греха нахмуриться, вернув взгляд к столу и вещам, находящимся на нем. Мужчина потер шею, вздохнул, переступил с ноги на ногу, а после развернулся и прошел, поджимая губы, в зону отдыха, снимая по пути куртку. Срочно нужно было настроиться на легкомысленный лад.
- Свет очей моих, в ломбарде не продают вещи, всего лишь дают за них залог или покупают в крайнем случае. И мне бы не хотелось этого делать. Знаешь ли, не очень тянет впутывать кого-то в свои дела, – рассмеялся, – А с моим везением один из амулетов получит кто-нибудь, служащий Ватикана. Но если ты настаиваешь, то возьму, один, два… но позже, – сел, задумчиво рассматривая бокалы, - Ты вообще будешь пить такое, братец? Я, в общем-то, для дамы брал, она сладенькая, как яблочный квас, – говорить о том, что непривычный человек от этого сладкого «сока» пьянеет быстрее, чем от того же виски, Ди Мауро не стал. Наливка все-таки удивительно легко идет.
Этот момент выбрал Маршал, чтобы подойти и с независимым видом запрыгнуть мужчине на колени. Ди Мауро отстраненно погладил покатую спинку, потом опустил руку на подлокотник кресла, позволяя животному устроиться так, как ему удобней, либо уйти.

Гордыня мог лишь удивленно моргнуть.
"А это было близко, - подумал парень. - Свободы действительно маловато..."
Он перевел взгляд на окно, посмотрел на вещи лежащие не подоконнике, на темную, почти черную оконную раму, и затем поглядел в окно и увидел свое прозрачное, почти незаметное отражение. Все как всегда, конский хвост идеален, ни единой морщинки на лице,  одежда сидит как влитая.
Сколько лет прошло с тех пор, как он перестал меняться и выглядит, как паренек лет, эдак, двадцати, если не моложе?
А сколько месяцев его каждую ночь посещает мысль о том, как было бы хорошо побыстрее закончить это длинное, пусть и превосходное, представление под названием "жизнь"?
А сколько дней с того момента, когда он впервые захотел поменяться с человеком местами, чтобы узнать, что значит просто жить, чтобы узнать какого это - жить для себя?
Сколько же времени прошло с тех пор?
Воистину, свободы мало.
Однако на то он и Гордыня, чтобы не показывать подобных мыслей-слабостей. Черт бы побрал эту сущность.
Как он от этого устал. Как он ненавидит почти всех людей за грехи их, за смертные грехи. Как же он ненавидит себя за существование свое. А истинное имя лишь каждый раз напоминает ему об этом, и ведь Гордыне не любить самого себя греху подобно...
И усталый взгляд ведьмы проклятой на вечную жизнь показался до жути знакомым, впрочем оно и не удивительно, на него из зеркала каждый раз так смотрят по утрам.
Возможно, сейчас он выглядит, как умалишенный, пялится в окно, игнорируя окружающих, но сейчас приоритет - не показать своей главной слабости. Такова его суть, хотел бы он, как Ася, немного поныть о том, как же все достало, но сама природа его существа против, и ничего уже не попишешь.
Приняв вменяемый вид, он вновь посмотрел на "идеальных кандидатов на совместное ночное бдение", но разглагольствовать о свободе не стал, да и им друг с другом было о чем поговорить.
Сейчас они под тихое мурлыканье котов беседовали о чем-то незначительном и насущном, о ведьмах из Круга Ноирин, о лавочке Марко и со стороны выглядели как обычные люди, как старые друзья, впрочем последнее, по мнению азиата, было вполне и вполне возможным, но вот первое принять за правду было бы большой ошибкой.
Сейчас он с удовольствием стал бы как можно более незаметным, чтобы понаблюдать со стороны за этим двумя, все же, что ни говори, а  встреча старых знакомых, которых многое связывает (а Гордыня был уверен что это так), должна была бы проходить без его присутствия. Но не ответить было бы верхом неуважения как по отношению к его новой знакомой, так и по отношению к брату.
"Я бы предпочел вообще не пить, - отстранено отметил Чжен, на замечание Алчности и предложение Ноирин. - Но за встречу, это святая обязанность".
- Наслышан о твоем мастерстве по части создания подобных наливок, - несколько рассеянно посмотрев на Марко, сказал Ин и перевел взгляд на Ведьму. - Посему хотелось бы попробовать.
Да и быть единственным трезвенником в компании жутко скучно и неудобно, это он уяснил уже очень давно, как на личном опыте, так и глядя на окружающих. 
Он быстро со знанием дела откупорил бутылку, разлил содержимое по бокалам, но оставил один из пустым и вопросительно посмотрел на Алчность, как бы спрашивая: "Сам-то ты что предпочтешь пить?".
- Поступать так как должно существам подобным мне - единственное, что пришло в голову. Пожалуй, так я и поступлю, если вы, конечно, не покажете более интересный путь, - ответил брюнет на давно заданный вопрос, что ни говори, а игнорировать его было бы верхом бескультурья.